Юрий Алексеевич Васнецов (1900-1973)
"Я очень люблю вспоминать детство. Когда пишу, рисую, всё живу тем, что запомнил и видел в детстве." Юрий Васнецов
Выдающийся русский художник: живописец, график, сценограф, детский иллюстратор, мастер цветной литографии. В 1921–1926 гг. учился в ГСХМ (ВХУТЕМАС). Был учеником В.В.Лебедева и К.С.Малевича, подобно первому, он приложил свой дар ироничного, изобретательного художника к искусству детской книги. Подобно второму, проявлял в своем творчестве склонность к авангарду и эксперименту. Ю.Васнецова отличает его неповторимый и легко узнаваемый стиль, знакомый уже нескольким поколениям по детским книгам: "Конек-Горбунок", "Три медведя", "Ладушки", "Кошкин дом", "Радуга-дуга" и др.
Как и многие книжные иллюстраторы заставшие до-офсетную эпоху, Васнецов свободно владел техникой литографии. Благодаря этому, после него остались не только книги, оригинальные рисунки и живопись, но и прекрасные цветные литографические оттиски.
Ю. Васнецов. Как я работаю
«Когда мы с Валентином Ивановичем Курдовым кончили Академию художеств, нас
заинтересовала детская книжка. И я пошел в школу преподавать для самых маленьких рисование и ручной труд. Мне так хотелось работать в книжке, именно в детской. Затем-то я и пошел в школу. Но не для того, чтобы работать под детский рисунок, а чтобы познать, что и как видит ребенок. Это была школа для дефективных детей, и меня очень интересовало, как они рисуют.
В ту пору был сильный мастер Владимир Васильевич Лебедев. И Чарушин уже сделал первую книгу. А я все не знал, как подойти к детской книжке.
Меня всегда интересовала материальность цвета, и мы с Курдовым пошли в мастерскую к Малевичу. И я поставил натюрморт: труба, кирпич и доска.
Все это время после окончания Академии я не прекращал заниматься детской книжкой и ждал часа, когда смогу показать свои работы Лебедеву.
Мы все учились вместе — Чарушин, Курдов и я. Чарушин был с Лебедевым уже знаком. И вот мы отправились к Лебедеву в Госиздат. Позвали его. У меня с собой была дипломная работа, конкурсная.
Он посмотрел наши работы, а потом сказал: «Ну, если вы будете дураками, на вас и кубизм подействует. Будете умными — на кубизме не остановитесь».
Все-таки мы пошли к Малевичу и стали этот кубизм изучать. Я писал кубистические пейзажи и даже работы по поводу кубизма. А Малевич, когда смотрел летние работы, видел, что я привносил что-то свое, и говорил мне: «Нет, давайте мне чтобы была композиция четкая; ясная,
и потом — материальность, чтобы материальна была она». Работали мы так года три. Потом Курдова взяли на военную службу.
Надо сказать, что мы все начали с Бианки. Курдов делал его «Аскыра», «Мурзука» делал Чарушин. А я — «Карабаш».
Когда мы показывали Лебедеву свои работы и я хотел делать книжечку, он меня поругал: «Беретесь за книжку, а делать не умеете».
Я очень огорчился. И поехал к себе в Вятку. В Вятке я вставал в стадо овец, коров, лошадей и делал пейзажи, больше маслом.
И каждый год я пишу, без живописи просто не существую. Чем я заинтересовываюсь в живописи? Только цветом. Увидал пятнышко, тогда буду рисовать. Иду только от цвета. И всегда стараюсь, чтобы цвет был материальным. Бывает сырая краска, а когда ее переработаешь, так, чтобы даже чувствовался звук, тогда получаешь материальный цвет. И еще стараюсь, чтобы пространства были небольшие и лежало на плоскости.
И когда я осенью принес свои новые работы Лебедеву, он вдруг говорит: «Вот это уже хорошо». И дает мне «Карабаша».
Так я подошел к детской книжке.
Одна из первых моих книжек — «Болото» Бианки. Я ее придумал, а Бианки подписал текст. Эту книжку я делал на стеклах. В ней и масло, и акварель. Был я в Ярославской губернии, и там все рисовал лягушек.
И так я приносил свои рисунки Лебедеву. Он не ругался, а говорил, что хорошо, что плохо.
Лебедеву мы все благодарны страшно. Он не допускал тех, кто не знает автолитографии. Всех гнал. Лебедев влиял и на Тырсу, и на Лапшина, и на Пахомова. И мы все знали автолитографию. И до сих пор я ее знаю.
Когда сам делаешь литографии и сам у машины стоишь, — совсем другое дело! Все-таки механическая штука. Вот «Три медведя» 35 года — это уже авторский экземпляр, таких ведь тиражей, как сейчас, не было.
С 28-го года я все время работаю в издательстве. Теперь легче.
А когда я начинал, время было серьезное. На сказку, знаете, как смотрели.
Как я иллюстрирую сказку?
Я начал рисовать с семилетнего возраста. В Вятке были ярмарки. Мне запомнились вятские игрушки, вербы, базары лошадей, дуги расписные, корзиночки, короба, расписные сани. И до сих пор помню не только это... Видимо, в это время я уже могу назвать себя художником. Так это меня проникало. Оглядываясь, понимаю: рос художник.
У меня был брат Михаил, он, хоть и кончал юридический, но увлекался живописью. Он брал меня на этюды. И я своими работами участвовал в ученических выставках.
Свою комнату я расписал в сказочном стиле: «Утро». «Вечер». «День» и «Ночь. И еще гимназистом декорировал много вечеров, любительских спектаклей, представлений.
Потом это я все вспоминал. В 36-м году Дикий ставил в Большом Драматическом театре «Мещан» и предложил мне писать декорации. И я сделал в «Мещанах» свою квартирку. А на стенах — точь-в-точь, как у нас, — висели царь и царица...
И потом в детстве расписывал я печки. Меня приглашали. Когда еще не поступил в Академию художеств. Это был 17-й или 18-й год.
Я сначала сам себе расписал печку, а люди увидели и стали приглашать.
В детстве мне мама всё книжечки, сказки читала. И няня тоже. Сказка вошла в меня.
И больше всего это учуял Лебедев. «Вот Юрочке надо сказки давать» (он меня всё Юрочкой). Мы все ему страшно обязаны.
Как я работаю? Принимаясь за книжку, иногда просто не знаю, что стану делать. Обычно читаю, чтобы узнать природу, набрать материал. Хожу в музей, смотрю. Не только наше русское, но и Украину, Словакию. Смотришь утварь, предметы, орнаменты. А ведь, по сути, ты их потом сочиняешь. Я, например, никогда орнамент так сразу не беру, механически не перетаскиваю на бумагу, потому что в сказке все должно быть по-другому.
Коробка спичек в сказке тоже должна быть сказочной. Я не могу говорить, как это у меня получается, но я это твердо знаю. Нельзя все страшно досказывать, прорисовывать. Когда много чего-то наделано, прорисовано, тогда возникает натуралистичность. Вот, скажем, цветок. Возьми его, но переработай, — пусть он будет цветок, но другой. Ромашка — и не ромашка.
И страшно люблю непосредственность, неиспорченность. Ну вот, к примеру, я пишу пейзаж. Что толку, если я его сделал точно так, как есть. Я могу, но зачем? Может быть, не надо все сидеть и списывать. А я взгляну и пишу.
Вот Лебедев к чему и говорил: «Если мы не будем дураками, мы возьмем, что нам нужно, а не будем воспринимать природу, как ее пишут и перекладывают». Это не значит, что он был против натуры. Он говорил: идите, изучайте, но не оставайтесь ее рабом, — во всем, и в работе с натуры, нужна серьезность глубокая. Это дало нам пользу, я стал компоновать. Пишу и помню: каждая картина имеет центр.
Окаянная натура, — от нее никуда не уйдешь. Ведь как бывает? Вдруг увидал хороший пень, на пне что-то растет. Или увидал козу. Придешь домой, зарисуешь. Я и так говорю: художником быть — это очень паршивая штука. Вот инженер, идет полем — отдыхает. А ты идешь на рыбалку, увидал какой-то цветок — и не выходит он из башки.
Я выбираю материал так: если кувшин, так чтобы он был простой, ясный, наивный, чтобы он не был натуралистический предмет.
И стараюсь фантазировать. Вот рисовал я «Колобок». Еще нигде не было, чтобы колобок путешествовал зимой. А я продумал: раз сказано, что колобок выкатился из сеней, а не из окошечка, — значит, зимой. Если бы было из окошечка, тогда летом.
Когда делаешь книжку, где только не перебываешь. Прямо как у сатаны. В прошлом году вышла с моими иллюстрациями русская народная песенка «Собака, кот, кошка и курочка». Я ее делал, когда жил в Луге, в деревне Бетково. Ходил, смотрел. Изба, снопы, скамья. Берешь материал не так точно, но все же походит. Собака — как на цепи, и так далее. Вот и родился цвет и основа...
Я всегда помню, для кого будет книжка. Ребенку необходимо дать рассматривание. «Собака, кот, кошка и курочка» — это для самых маленьких дошколят. А чуть посерьезней, — я показываю второе, третье уравнение, и т. д. Еще постарше — пейзаж, и т. п.
В песенке «Собака, кот, кошка и курочка» есть строчки:
Кот в углу
Сухари толчет.
Другой бы, наверное, стал давать перспективу, а я не захотел засорять. И вот положил действие на такую бумагу, как в избе крестьянской. Если бы я не поехал туда, я бы такую книжку не сделал. И не появилась бы в книжке охотничья собака, которая на цепи сидела, и снопы, которые там вязали. Так что иногда толкаешь, развиваешь тему, а все-таки идет не от ума.
В каждом деле должна быть душа. Я страшно люблю книжку начинать. Люблю компоновать, искать, а вот заканчивать — пусть хоть другой за меня докончит. Сначала все рисую, и всё цветом. И в карандаше, простым карандашом, но цвет уже задумывается: я пищу, какой это цвет. Люблю делать по порядку, но обложку — в последнюю очередь. Делаю только тогда, когда явится мысль.
Я страшно люблю, когда у меня не выходит. Злость у меня такая, и могу работать без конца. Люблю такое рвение. У меня редко бывает, чтобы книжка получалась легко. Вот если уж повторение, тогда другое дело. А родить книжку — очень трудно.
До сих пор думаю: почему в моей памяти застряли такие вещи, как рынок, печи. Со мной росли семинарист, реалист и коммерсант, —
и ничего у них не удержалось. Так вот достаточно ли у всех этого Богом данного? Не следует ли багаж детства обогащать?
Мне вот дают в издательстве текст. Я беру тот, который мне нравится. А бывает такой, что в нем нет сказки. Бывает, что он всего-то в четыре или даже в две строки, и сказку из них не сделаешь. А я ищу сказку.
Он, сказочный образ, создается из того багажа, из той впечатлительности детской. До сих пор бывает: увидишь какой-то предмет — камушек какой-нибудь — и вспомнишь камушек из детства. А у меня до сих пор эти образы перед глазами стоят.»
Записал Вл. Глоцер
12 ответов старейшего сказочника Васнецова на 12 вопросов корреспондента журнала «ПИОНЕР»
1. Ваши любимые занятия?
Люблю писать масляными красками натюрморты, пейзажи.
Иллюстрировать сказки, а летом ловить рыбу на реке, обязательно на удочку!
2. Любимые вами сказочные персонажи?
Медведь. Лиса, заяц. В лесу зайца увидишь- красота!.. Но и многих других люблю-петухов, мышей!.. Боюсь мышей, а рисовать люблю!.. Снегири по цвету красивы очень. Тараканы, и те интересны. Все усами водят! Ежи хороши. Ежей люблю. Страшно интересно!
3. Важнейшие события в вашей жизни?
Конечно, приезд в Петроград в 1921 году и поступление в Академию художеств. Первые встречи с художниками, преподавателями- К.С. Петровым-Водкиным, А.А Рыловым и другими. Начало работы в Детгизе над детской книгой под руководством В.В Лебедева в 1926 году, творческие встречи с С.Я. Маршаком , К.И. Чуковским, Н.А. Тырсой, Н.М. Олейниковым, Н.Ф. Лапшиным, Е.И. Чарушиным, В.И. Курдовым, Н.А Заболоцким и другими писателями и художниками.и присуждение мне в 1972 году Государственной премии СССР за мои книги «Ладушки» и «Радуга-дуга».
4. Ваши любимые краски?
Люблю черную краску, она помогает контрастности. Охра – как золото. Английская красная мне нравится материальностью мира…
5. Качества, необходимые другу?
Чтобы добрый человек был, честный, открытый.
6. Качества, самые неприятные вам в людях?
Ложь, хитрость, грубость.
7. Самые любимые месяцы в году?
Уж обязательно апрель – начало весны, пробуждение природы. Декабрь – зима, иней, заснежено всё, очень люблю. Новогодняя ёлка – с детства страсть!.. Сентябрь – воздух прозрачнее, природа звучнее, чем летом. Пейзажи интереснее по цвету. Синее небо.
8. Ваши советы юным художникам?
Рисуй, пиши, что любишь. Работай в цвете.
Больше смотри вокруг.
9. Ваши любимые цветы?
Незабудки очень нравятся своей голубизной и жёлтенькими пятнышками в середине. Ландыш. Когда я его нюхаю с закрытыми глазами, мне кажется, я король...Сирень люблю за её запах и цвет. Сиреневый цвет мой любимый. В гимназии, когда танцами дирижировал, большой бант на левое плечо прикреплял – обязательно сиреневый.
10. Любимые кушанья?
Пельмени вятские... Кашу всякую очень люблю, но мне её дома не дают, говорят вредно в нашем возрасте... Пироги с капустой, грибами солёными. У нас в Вятке с картофелем делали пироги, и с горохом, из чёрной муки, да с льняным маслом.
11. Что вам удивительнее всего в природе?
Страшное чудо природы – гроза. Очень её боюсь. Солнце удивительное. Какое оно всегда разное! Зима с её белизной, инеем, метелями...
12. Самый дорогой подарок, полученный вами?
Жизнь. Подаренная мне жизнь.
Книги с иллюстрациями художника