Дмитрий Спиридонович Бисти (1925-1990)
Художник книги, выдающийся русский ксилограф последней трети ХХ века.
Дмитрий Спиридонович родился в Севастополе. С 1939 по 1941 г. учился в Москве в средней художественной школе при Художественном училище памяти 1905 года. В 1947–1952 годах учился в Московском полиграфическом институте у Андрея Дмитриевича Гончарова. Мастерски владея рисунком, гравюрой на дереве и офортом, художник проиллюстрировал множество произведений античной и средневековой литературы, русской и зарубежной классики, книг для детей. Среди них новеллы Акутагавы, «Энеида» Вергилия, «Песнь о Роланде» и «Песнь о Сиде», «Горе от ума» А. С. Грибоедова, «Хождение за три моря», «Слово о полку Игореве», ставшие классикой отечественной книжной графики. Сотрудничал с издательствами "Художественная литература","Детская литература","Современник" и многими другими.
Его книжная графика неоднократно награждалась дипломами и медалями на всесоюзных и международных выставках. Художник стал лауреатом Государственной премии СССР, престижной премии Иоганна Гутенберга в Лейпциге. Произведения мастера находятся в Третьяковской галерее, Русском музее, многочисленных государственных и частных собраниях в России и за рубежом.
Дмитрий Бисти начал работать в книжной графике в 1952 году, сразу же после окончания Московского полиграфического института. С именем этого художника связывается теперь представление о пристрастии к экспрессивности пластических средств в оформлении литературных произведений, которым свойственна трагическая напряженность, символический строй образов, динамичность повествования.
Все эти черты творческой личности Дмитрия Бисти не могли раскрыться в произведениях художника первого десятилетия его самостоятельной работы по заказам Детгиза и Гослитиздата. В ту пору молодому художнику приходилось исполнять суперобложки, переплеты и титулы книг, проиллюстрированных другими мастерами. Разрыв между оформителями и иллюстраторами книг был узаконен тогда даже в практике лучших издательств.
Творческое становление Дмитрия Бисти было нелегким. Выступая по преимуществу как автор внешнего убранства книг, относящихся к различным литературным жанрам, Бисти постепенно стал выходить за рамки узко-декоративных целей, стремясь к образному претворению литературного материала. Первых удач на этом пути он достиг в оформлении книги Антуана де Сент-Экзюпери «Земля людей» (1957), затем в обложке «Отчаянного путешествия» Э. Колдуэлла (1960). Здесь ритм бушующих волн, образующих красивый обобщенный линейный узор, обостренность контраста черного и белого воссоздают драматическую напряженность сюжета. Бисти много работал над рисованным шрифтом, узорно-декоративный строй которого он пытался наделить образной выразительностью.
Ему хорошо удалось подчеркнуть ироническую интонацию литературного повествования в оформлении таких книг, как «Стихи и сказки» С. Михалкова, «Барон на дереве» Итало Кальвино. Здесь на супер вынесены изображения героев книг. Художник, пользуясь приемом внешней деформации, сатирического преувеличения, раскрыл характерные черты литературных персонажей, отношение писателей к своим героям. Этому немало способствовали характер рисованного шрифта, острота композиционных сопоставлений внутри заголовков и их сочетание с изображением.
Не удовлетворяясь оформительской работой, Бисти мечтал о том, чтобы сделать книгу целиком — от иллюстраций до последней детали внешнего убранства. И он приступает к этому, найдя опору в ксилографии. Творческая дружба с А. Д. Гончаровым, опыт совместной с ним работы над иллюстрированием Собраний сочинений Сервантеса (1961) и Мериме (1963) много способствовали профессиональному развитию художника.
Большим этапом в его творчестве было создание иллюстраций и оформления к книге И. Стоуна «Жажда жизни» (1961). Восемь частей и пролог — такова структура романа. Каждая из частей названа Стоуном именем одного из городов, с которыми связаны различные периоды жизни Ван-Гога. Бисти решил придать фронтиспису и шмуцтитулам иллюстрационный характер и стремился к тому, чтобы в задуманных композициях подняться над значением конкретных эпизодов жизненной повести Ван-Гога. Он вложил в изображения обобщающий смысл охватывающий и характер жизненных обстоятельств, и душевную настроенность художника, портреты которого проходят через все гравюры, и оттенки творческого состояния, ибо каждая деталь жизни Ван Гога связана с его творческими помыслами.
Наиболее удачны в книге гравюры «Эттен», «Арль» и «Овер». Выразительный, мужественный штрих, воссоздавая форму предметов, несет в себе эмоциональную характеристику мира, как бы преломленного через восприятие Ван-Гога. Изобразительное решение гравюр, найденное Бисти, тактично согласовано с функциональной ролью, которую шмуцтитулы играют в общей конструкции книги.
В дальнейшей работе Бисти четко прослеживаются два направления.
Его привлекает возможность сомкнуть иллюстраторские и оформительские цели, создавая легкие, изящные маленькие композиции, декоративная выразительность которых является для художника первостепенной задачей. Они не несут на себе какой-то глубинной психологической нагрузки, но в то же время, способствуя созданию камерного, интимного образа книги, ненавязчиво комментируют литературное повествование.
Сопровождающие текст изящные мелкофигурные гравюрки в книге японского писателя Акутагавы Рюноскэ «В стране водяных» — прекрасный образец подобной графики. Близки к ним и гравюры, иллюстрирующие сборник произведений эллинских поэтов.
Главная выразительность графики такого рода — в линии силуэта, и все зависит от того, насколько точно служит она пластической убедительности формы и остроте характеристики изображенного. В иллюстрациях Бисти примечательна ироническая нота, она еще больше способствует объединению иллюстраций с литературным повествованием о фантастической стране водяных, в которой читатель без труда угадывает черты современного буржуазного общества. Уродливый характер его социальных связей раскрыт Акутагавой Рюноскэ в форме фантастического гротеска; ирония помогает художнику подняться на уровень писательских оценок.
У художника-ксилографа чистота и точность линии составляют культуру ремесла, и в своем стремлении к совершенствованию Бисти многого достиг как гравер. Это особенно заметно в его работе над вторым изданием книги японского писателя, для которой он в 1969 году нарезал заново многие гравюры, варьируя найденные композиции или добавляя новые.
Второе направление иллюстраторской работы художника ярко выражено в гравюрах к «Брестской крепости» С. Смирнова и «Суду памяти» Е. Исаева. Авторская позиция истолкования литературного материала носит здесь агитационно-публицистический характер. И язык гравюры художник интерпретирует сообразно новым задачам. Он стремится к обобщенности пластической формы, к резкому, экспрессивному силуэту, к цветовым контрастам черного и белого, которые приобретают у него выразительность речевой интонации.
Бисти разнообразно компонует изображение с набором, нарушая традиционные, разделяющие их границы. Полосные иллюстрации художник ставит под обрез, достигая этим внезапного изменения пространственных масштабов. Искусство книги как бы выходит здесь за пределы своей камерности.
Большой мир захлестывает книжную страницу, превращая белое поле в земной простор. Оно вмещает в себя руины войны с их гулкой пустотой и бескрайние солдатские кладбища. Образ опустошения обращен из прошлого в будущее:
А может быть и Гитлер жив!
И то, что было, будет?
— спрашивает поэт. По законам суда памяти этот образ звучит как грозное предостережение тем, кто, подобно герою поэмы, переплавляющему ради хлеба насущного старые пули в невинные пока свинцовые слитки, не задумывается над последствиями своей повседневной деятельности.
Иллюстрации Бисти полны гражданственного пафоса, они мрачны и грозны.
Разворот. Б. Брехт. Матушка Кураж и ее дети. Сделано для выставки в Лейпциге. 1965Трагическим аккомпанементом звучат гравюры художника к драме Бертольда Брехта «Матушка Кураж и ее дети» (три разворота были исполнены Бисти для конкурса, проведенного в связи с традиционной выставкой «Искусство книги» в Лейпциге в 1965 году). Образы, созданные им, — носители общечеловеческих чувств. Лица героев — маски скорби, отчаяния. Лапидарные, огрубленные по контуру цветные плашки, которые вводит художник во все иллюстрации, повышают эмоциональную выразительность гравюр. Красный цвет как сигнал бедствия. На фоне красной плашки черным языком колокола бьются руки женщины, проклинающей войну. На фоне черной плашки белый силуэт убитого нагого юноши вопиет о его последнем одиночестве в смерти как об одиночестве на всей земле.
Условность формы направлена к той же цели, что и цветовые контрасты, — заострить образ, а за счет утраты многогранности — приобрести значительность и всезначность символа.
Разворот. В. Маяковский. Владимир Ильич Ленин. М., «Худож. лит.», 1967Готовя серию изданий, приуроченных к 50-летнему юбилею Советской власти, издательство «Художественная литература» привлекло Д.Бисти для оформления и иллюстрирования поэмы В. Маяковского «Владимир Ильич Ленин». Здесь художнику представилась возможность показать зрелость своего мастерства в работе над книгой как единым художественно-полиграфическим целым. Успех дела решала способность Бисти к последовательной разработке издания в едином образном ключе.
Для иллюстратора поэмы о Ленине особую трудность представляет ее многоплановость. В ней сочетаются различные художественные приемы, неожиданные сравнения, символические и аллегорические образы. Вместе с тем она изобилует конкретно-историческими деталями и прямыми вставками текстов революционных песен и частушек. Наконец, в поэму органично вплетены богатая по интонациям авторская речь, многочисленные лирические отступления.
Фронтиспис. В. Маяковский. Владимир Ильич Ленин. М., «Худож. лит.», 1967Бисти хорошо понимал, что создать гравюры, откликающиеся на отдельные строки поэмы, — это еще не значит найти подлинный контакт с Маяковским. Образному строю поэмы с ее огромным общественным запалом и эпическим размахом художник хотел соответствовать «ударным» характером привлекаемых им пластических средств. Резкие контрасты ксилографии, по мысли художника, отвечают определенности, четкости задуманного им образного языка иллюстраций. Введя в черно-белую гравюру красный цвет, он повысил эмоциональный накал изобразительного повествования.
С большой уверенностью ориентируясь в пространстве книжного разворота, Бисти разнообразно компонует изображение с наборной полосой. Он не скован пониманием иллюстрации как замкнутого в себе мира. В обиход средств, которыми строится образ, Бисти ввел как главное ритмический строй страницы.
Немалую роль играет и ее общее цветовое звучание, зависящее от загруженности белого листа, от разряженности или сгущенности черных штрихов и пятен гравюры.
В целом работа над книгой «Владимир Ильич Ленин» явилась большим, серьезным этапом творческого развития Бисти. Она показала его подготовленность к решению сложных художественных задач, высокое графическое мастерство и органичность осуществления его замыслов в полиграфии.
Высокий профессионализм позволил художнику прекрасно справиться с новыми задачами при разработке ряда книжных и альбомных серий. В частности, макет верстки и принцип оформления, осуществленные Дмитрием Спиридоновичем Бисти в альбомах репродукций произведений Анри Матисса и Клода Моне, приняты для серии «Сокровища советских музеев».
Конструкция книги, суперобложка и переплет разработаны Бисти для серии «Библиотека всемирной литературы», состоящей из двухсот томов. Его вариант был признан лучшим среди восьми, представленных на конкурс в издательство «Художественная литература».
К концу 60-х годов Дмитрий Бисти превратился в зрелого мастера с репутацией серьезного, думающего художника книги.
Т. Гурьева