Давид Александрович Дубинский (1920-1960)
График, иллюстратор. Работал в области станковой и книжной графики.
Родился 10 июля 1920 года в Новороссийске.
Творческая деятельность Д.А. Дубинского начиналась с карикатуры. В шестнадцатилетнем возрасте Д.А. Дубинский получил первую премию на Всесоюзном конкурсе карикатуристов-любителей.
Подростком переехав в Москву, он начинает увлекаться рисунком, вначале главным образом сатирическим; работает он под руководством художников Б. Е. Ефимова и Н. Э. Радлова. В конце 30-х годов его полные острого юмора карикатуры уже публикуются в таком популярном журнале, как «Крокодил». В студии художника К. П. Чемко, последователя педагогической системы Д.Н. Кардовского, Дубинский совершенствует рисунок, что позволяет ему в 1940 году поступить сразу на третий курс Московского государственного художественного института.
Во время Великой Отечественной войны Дубинский сотрудничал во фронтовой печати. Здесь оказались очень нужными его способности сатирика, проявившиеся в бичующих карикатурах на гитлеровцев. В 1944 году он привлекается к работе в Военмориздате, выпускавшем популярную иллюстрированную отечественную и зарубежную литературу. Собственно, с этого времени и начинается работа художника как иллюстратора. В 1946 году он заканчивает институт и с увлечением иллюстрирует (рисунки пером) произведения Марка Твена, О. Генри, Ярослава Гашека.
В русской литературе он выбирает «Недоросля» Фонвизина (Детгиз, 1947). Острота и экспрессия линий — здесь явны, но все эти рисунки по своему качеству только приближаются к будущим иллюстрациям. В иллюстрациях к «Маленьким трагедиям» А. Пушкина (1949) художник впервые использует живописный прием, который потом становится главным в его рисунках — тушь в размывку, — позволяющий создать мягкие светотеневые переходы и глубокую цветовую насыщенность.
Конец 40-х годов в искусстве Д. Дубинского — решающий этап борьбы за мастерство; в это время в его творчестве развиваются и сатирическая и лирическая тенденции. В 1948 году, следуя замыслу английского писателя ХVI века, вольнодумца и безбожника Кристофера Марло, он переводит в насмешливые контурные рисунки его «Трагическую историю доктора Фауста». В 1948 году возникает большая серия рисунков к роману В. Теккерея «Ярмарка тщеславия» (Гослитиздат, 1949 и 1953), продолжающих ту же сатирическую линию. Это обычно связано у Дубинского и с определенной техникой — легкий перовой рисунок, когда каждая, как будто быстро и бездумно проведенная линия на самом деле с абсолютной точностью строит форму, а черные заливы туши с достоверностью передают темноту ночи, глубину пространства, сгущенность теней. Главное достоинство этих рисунков — точность в раскрытии сюжетной и психологической ситуации, острота мимики и жестов, в которых проявляется внутреннее состояние персонажей. В небольших заставках развернуты метко и насмешливо, с артистичной лапидарностью штриха и Линии, целые жизненные повести героев романа, подобных авантюристке Бекки, и их злоключения. Порой художник достигает этого лишь с помощью красноречивого намека, смелого наброска, порой увлекается вещами и деталями, определяющими эпоху, характеры, сюжетную интригу.
Стремление к сатирическому раскрытию темы не иссякало у Дубинского и в последующие годы. В рисунках к роману Ч. Диккенса «Жизнь и приключения Мартина Чезлвита» (Гослитиздат, 1950) он с едкой иронией изображает буржуазных дельцов. В миниатюрных заставках и концовках к каждой главе, рисуя фигурки людей и предметы, художник хочет найти символы событий и вызвать у читателя ясные ассоциации.
Веселый и колкий юмор, свойственный старинным народным французским комедиям, привлекает в заставках к «Трем фарсам об адвокате Пателене» (Гослитиздат, 1951).
В этот же период (конец 40-х и начало 50-х годов) развивается лирическая линия в творчестве Дубинского, поднявшая его работы до высот большого и проникновенного мастерства.
Работа в новом лирическом ключе началась, по существу, с рассказа В. Гюго «Гаврош» (Детгиз, 1949). На этой книге вырабатывались черты нового творческого метода художника и даже в портрете обаятельного юного коммунара можно усмотреть будущих славных маленьких героев детских книг Дубинского.
В это же время художник работает над иллюстрациями к книге для юношества «Белеет парус одинокий» В. Катаева (Детгиз, 1950). Он точно почувствовал время действия романа — канун и свершение первой русской революции 1905 года — и стремился выявить тему народа как главного героя исторических событий (сцена похорон деда Гаврика, рабочей маевки), однако образы действующих Лиц романа не получили необходимого развития.
Полной победой Д. Дубинского были рисунки к «Чуку и Геку» А. Гайдара (Детгиз, 1951), сразу завоевавшие признание читателей-зрителей, которым были близки и дороги образы двух веселых ин уютных, забавных и озорных советских мальчишек, с их своеобразными индивидуальностями и немудреными приключениями. Художник выступает в этой книге как подробный рассказчик — обстановка комнат, вагон, железнодорожная станция, зимний таежный лес воссоздают ту правдивую жизненную атмосферу, которая помогает понять и полюбить маленьких и взрослых людей чудесного рассказа. Он отстаивает все доброе, непоказное благородство человеческой души и открытость сердца. Поэтому Дубинский и иллюстрировал рассказ «Чук и Гек», в котором незнакомые люди радостно идут на помощь друг другу, «Голубую чашку» Гайдара (Детгиз, 1958), где с деликатной осторожностью проявляется хрупкий мир человеческих чувств и за видимой простотой таится сложное сплетение детских переживаний. Оптимизм, проистекающий из доверия к человеку, так же свойствен Дубинскому, как и Гайдару. Та же лирико-поэтическая основа привлекла Дубинского в рассказе И. Ильфа и Е. Петрова «Тоня» (Гослитиздат, 1959). Молодой советской женщине все кажется чужим и странным в Америке, и как самое большое счастье воспринимает она возвращение домой, в Москву. Изображая Тоню, Дубинский выступает как проникновенный художник женских образов, полных чистоты и ясности.
К таким образам принадлежат и Мисюсь из «Дома с мезонином» А. П. Чехова (Гослитиздат, 1954) и Надя из чеховского рассказа «Невеста». Поэтический образ Мисюсь и драма ее первой любви раскрываются в иллюстрациях Дубинского на трагическом фоне крестьянской нищеты и безысходности.
Дубинский был художником-гуманистом в настоящем значении этого слова — не сентиментальным проповедником отвлеченного понятия добра, а сознательным и последовательным борцом за него. Он восстает против внутреннего убожества, мещанства, пугливой отчужденности и замкнутости в презрительно-насмешливых рисунках к «Человеку в футляре» А. Чехова (Детгиз, 1957). Работая над рассказом А. Гайдара «Р.В.С.» (Детгиз, 1953), Дубинский с теплой симпатией изображает мальчиков Жигана и Димку и находит резкие сатирические краски для разоблачения белогвардейца Головеня или попа Перламутрия.
Он осуждает или любит, ненавидит или радуется за героя, как художник своего времени, художник современного мировоззрения.
Художника глубоко интересует духовный мир советских людей, он любит этих людей. Именно так подходит он к героям «Чука и Гека», «Голубой чашки», «Тони», рассказа Сергея Антонова «Дожди» (Гослитиздат, 1953), особенно созвучном творчеству Дубинского. Он чутко и внимательно следит за тем, как в повседневном вовсе не исключительном или героическом их труде формируются новые моральные человеческие качества и социальные отношения. Незаметная роль секретарши Валентины Георгиевны в захолустной конторе далекой стройки становится главной в процессе общего труда, объединяющего, сплачивающего и воспитывающего людей.
Пластика создаваемых Дубинским художественных образов неизменно наполнена идейно-психологическим содержанием. Он решительно избегает ложной патетики или внешней героизации. Иллюстрации его всегда строятся на тонких психологических нюансах, оттенках чувств, полутонах, отражающихся в мимике лица, жестах или поступках действующих лиц, во внешней обстановке. В постепенном накоплении и развитии основных черт характера героя в сюите иллюстраций создается сложный и жизненно правдивый образ. Кажется другими и не могут быть Валентина Георгиевна из «Дождей» Антонова, чеховская Мисюсь, Тоня, Чук и Гек. Такое представление о них утверждается у читателей-зрителей потому, что художник с обостренным вниманием относится к проявлениям человеческого характера, в которых отражается внутреннее состояние, импульс чувств или овладевшая человеком мысль. Нужно быть взыскательным исследователем жизни и человеческой души, обладать в совершенстве мастерством реалистического рисунка, чтобы в улыбке, манере держаться, говорить, слушать, двигаться (вспомним серию рисунков Федотова «Как люди садятся») с такой явственностью проступали намерения героя, его убеждения и мечты.
Для творческого метода Дубинского знаменательно то, что он почти не рисовал непосредственно с натуры. Но у художника шла непрестанная, напряженная работа видения, запоминания, обобщения и отбора, насыщающая его воображение полными художественной правды и жизненной конкретности впечатлениями. Из этого драгоценного запаса, уплотняя, обостряя, типизируя и подчеркивая главное, он создавал героев своих произведений. Нельзя не вспомнить, что Дубинский был замечательным художником русского пейзажа, всегда играющего активную роль в общем образном строе его иллюстраций. Он неизменно достигает мудрого соответствия и взаимодействия между исчерпывающей полнотой характеров и атмосферой, в которой они развиваются. Художественные средства его лапидарны, сдержанны и в то же время красноречивы.
Последней работой художника был обширный цикл цветных и одноцветных иллюстраций к рассказу А. Куприна «Поединок», вышедших уже после смерти художника (1959—1960, Гослитиздат, 1962). Но когда впервые на Художественном совете Гослитиздата, а затем на выставке «Советская Россия» эти произведения были показаны, художники, критики и зрители были поражены той силой вдохновения, с которой создавались эти рисунки. Эпоха, которую художник не знал и которую сам не пережил, люди другого поколения, их конфликты и душевные метания, страшная по опустошенности ни низменности среда царской военщины и рядом — лиризм и неподкупность человеческих чувств — все это сумел выразить художник в иллюстрациях к «Поединку». Он выступил здесь и в новом качестве замечательного колориста. Цвет в его иллюстрациях не терял связи с книгой, не становился ей чужеродным. Это были тончайшие градации мягкой и красивой цветовой гаммы, основой которой оставалась пластика рисунка. Уверенно строилось цветом пространство пейзажа, создавалось ощущение воздуха и света.
Увлечение сущностью литературного произведения, его идейным замыслом не заслоняло внимания художника к книге в целом. Он никогда не передоверял другому художнику обложку, переплет, общую композицию. Он был настоящим художником книги, в которой добивался единства, подчинения второстепенного ведущей теме. Любая оформленная Дубинским книга представляет собой самостоятельное произведение искусства — так все в ней гармонично, целесообразно, решено с предельным изяществом. Примером может служить издание рассказа «Тоня». На скромном холщовом переплете — несколько птичек, сидящих на тонких ниточках проводов, ассоциирующихся с далекими путями героев. Отличный сюжетный форзац с пейзажем строящейся Москвы сделан в приглушенных мягких коричневатых тонах. Титул оживлен свободным артистичным начертанием шрифта, украшенным веселой цветной веточкой дерева. Внутри развороты построены на интересном принципе: правая сторона разворота занята целиком страничной иллюстрацией, повествующей о каком-либо существенном этапе в жизни героини; на левой странице в текст вкомпонован маленький рисунок какого-либо предмета, символизирующего настроение человека, обстановку в которой он живет, ход развития действия. И страничная иллюстрация и маленький рисунок — вставка в текст — развивают одну тему и направляют внимание читателя на главную нить повествования. В рассказе «Голубая чашка» композиция книги другая: чередование страничных и внутритекстовых иллюстраций. Для Дубинского не существовало одинаковых решений — он всегда шел от содержания, стремясь наиболее выпукло раскрыть тему. Само живительное обаяние образов, вызванных художником к существованию, внутренняя логика их развития, богатство духовной жизни, чуткое соприкосновение с другими людьми — вот та общая эмоциональная атмосфера, которая является главным ключом всего творчества Дубинского и рождает активную симпатию к изображенным им людям.
Произведения Д. А. Дубинского вошли в золотой фонд советского графического искусства.
Художник был награжден Серебряной медалью АХ (1957), Бронзовой медалью Всемирной выставки в Брюсселе (1958), дипломами Всесоюзного конкурса «Лучшая книга года» (1958, 1959, 1960, 1962).
Давид Александрович ушел из жизни 3 мая 1960 года.